Поэт изображен в белой сорочке, вокруг распахнутого ворота которой артистично перекинут черный шейный платок, и в просторном, коричневых тонов халате. Это вполне отвечает романтическому духу эпохи: художник противопоставил независимый образ мыслей Пушкина официальной идеологии, как халат противопоставил мундиру. Тропининский Пушкин вовсе не приземлен — он так царственно величав, что кажется невозможным потревожить его раздумья. Особую внушительность, почти монументальность сообщают образу поэта гордая осанка и устойчивая поза, благодаря чему его домашний халат уподобляется торжественной античной тоге.
